/Начало игры/
Еще один прыжок – а на коре осталась лишь парочка зазубринок. О пребывании какого-то живого в этом районе джунглей могла говорить только эти маленькие осечки когтей и тень, прошмыгнувшая по залитой солнцем поляне. Вокруг было как-то подозрительно тихо, будто все вымерли или ушли.
Таким животным, как игрунки, никогда не сидится на месте, напротив, невообразимая подвижность и неусидчивость – их характерная черта. Но бегать без дела – скука смертная, а скука для Нэя – далеко не лучшая подруга. Все бы ничего, и делом можно было бы заняться, и скуку прогнать, если бы вся стая не находилась где-то «у черта на куличиках». Последняя игрунка, помнится, со свистом улетела в кусты после того, как Нэй дал ей увеселительного пинка за воровство трепетно охраняемых побрякушек.
Ягуар бы всех побрал, куда народ запропастился, - раздраженно думал Нэй, продолжая ловко перебираться по ветками деревьев. Но, вскоре и это занятие перестало содержать хоть крупицы интереса для игрунки, и он спустился на землю. В этом месте и духу птиц не было, разве хамелеоны и прочая живность, а пернатые, как известно, все умчались готовиться к своему карнавалу, от которого больше шуму и опадающих перьев, нежели пользы. Фыркнув, Нэй вновь забрался на ветку, наблюдая за местностью в целях перехватить кого-то из своей стаи, ну или же просто понаблюдать за забредшей живностью.

Нэй скучающим взглядом водил по окрестностям, он ждал, что кто-нибудь прошмыгнет внизу, по земле, но никак не приземлиться где-то неподалеку на дерево. От внезапного вопроса ара Нэй вскочил, а хвост настороженно распушился. Впрочем, опасности не было, но птица, присевшая напротив, навевала воспоминания. Как ясный день игрунке вспомнился тот миг, когда его заставили искать этих синих попугаев. Эти лазурные перья навсегда въелись в душу Нэю как признак ограничения свободы, шантажа, помыкания другим – все, чем был вознагражден он в ходе знакомства с еще одной, не менее неприятной личность. Гадкий белый какаду был объектом недоверия, а может даже ненависти и раздражения, а вся стая, включая самого Нэя, желала видеть его у людей на вертеле, разделяя шампур с кусочками подпаленного ананаса, а может и чего другого. Словом, нет белого какаду – нет угрозы для беззаботной жизни.
Но ара напротив определенно была не той самой, за которыми шла охота, та была меньше, вероятно, потомство. Вопрос немного насмешил Нэя. Да, она молода, и, возможно много не знает, но на вопрос, кем же он является, хотелось ответить самыми различными насмешно-язвительными способами  и сразу. Увы, сразу Нэй не смог бы, язык бы не позволил. 
- Кто-кто, деда твой, не узнала? Ну да, перья слезли, да крыльями обделен, ну это не так уж и важно, - язвительно пробурчал Нэй, повиснув на ветке с помощью хвоста и перебравшись на ветку, где сидела ара. Ловко перескакивая с одной стороны на другую и рассматривая птицу, игрунка криво усмехнулся. – Да, ошибки быть не может, те же ненавистные синие перья, - продолжал бурчать он. – Значит ты дочурка тех двух, за которыми  велась охота несколько месяцев назад, - деловито спросил Нэй, развалившись между двумя сучками.

Как и ожидалось, синяя ара не оценила всей прелести ехидных шуточек, на что, впрочем, Нэю было наплевать. Не из той компании и не из тех кругов была эта пташка, в соображении игрунок птицы – эдакие педантичные интеллигенты, у которых нет понятия ни забавы, ни веселья, а об увеселительных похождениях и кознях, какие любят подстраивать эти прыткие животные, вообще можно умолчать. Хотя шум они могут устроить завидные, кажется, что только на это и горазды, каждый год свои птичий праздник устраивают.
Нэй усмехнулся, неужели такая мода на выражение с цепями пошла именно от родителей?
Вольная пташка значит? Чтож, хоть суть сходства в синих перьях была вовсе не та, Нэю понравилось, что та отличается строптивость. Значит, можно столького наворотить. У игрунки прямо идея за идеей в голове не умещались и перемешивались. Он усмехнулся той самой фирменной ухмылкой, выставляя напоказ один маленький, но острый клык, а затем продолжил, вскакивая с ветки.
- Тут в джунглях каждый себе закон, не только ты. Хоть это и рискованно, особенно для такой молодой пташки, как ты, - Нэй вновь усмехнулся и продолжил. – Хотя, твой бунтарский настрой мне нравиться. С ним много можно добиться.
Имя? Как давно не интересовались его именем, игрунка уже и не помнил. А может просто не утруждал себя запоминанием вот таких мелочей. Впрочем, первое, что пришло на ум Нэю, была причина, зачем ей знать его имя? Хорошие манеры, другие варианты? Он фыркнул и ответил:
- Нэй. Грех не знать мастера-ищейки и знатока человеческих удовольствий, - самодовольно усмехнулся он, соответствуя своему себялюбивому характеру. Хотя, теперь он был лишен намерения поинтересоваться именем собеседницы, вдруг та удумает ту же причину ехидно пристыдить его за незнание имени.

Игрунка усмехнулся. Ему не ведомо о нравоучениях родителей, те сбежали, ну, или же исчезли, так что воля была ему предоставлена на блюдечке с раннего возраста. Это обернулось хорошо для самого Нэя, а вот для других – для всех по-разному, кому было худо от невоспитанности, а кому уютно в такой обстановке.
- А я много о тебе слышала. Ты воруешь у людей вещи, не так ли? – сказала Кейт.
Значит-ся о нем синяя ара слышала, то было хорошо, да вот характеристика, не смотря на то, что она была правдива, не совсем понравилась Нэю.
- Ну почему же ворую, когда само по себе валяется, никому ненужное, когда берем взаймы, все равно у людей вещей не пересчитать, они верно и не замечают, - не принужденно ответил он, косясь на золотые кольца на лапах. Но, верно же, люди не должны быть жадными, тем более, как говориться, младшим нужно уступать, а если вся природа – мать, то они – старшие братья и обязаны не возникать по поводу пропаж.
К тому же частенько игрунки дают за всякие вещички кое-что взамен, к примеру заряд бодрого настроения, когда сам Нэй ну лили кто-либо другой устраивают отвлекающие выступления.
- Думаю, единственное, что можно действительно назвать воровством, дак это еду. Но ведь она стоит никому не нужная, вот, прямо перед носом, будто наших лап и дожидается, - рассуждал Нэй о справедливости их проделок.

Оправдываться? Разве он оправдывается, да это чистой воды правда в глазах игрунки. Ну что поделать, если Нэй видет все так, как хочет видеть? Хотя, если подумать, сказала Кейт это в шутку или на полном серьозе, но она была неоспоримо права, как ни крути.
Внезапное необосновонное поведение ара насторожило игрунку, а когда та взлетела  он отпрыгнул чуть назад. С чего такой интерес и воодушевленность? Хотя после слова сделка все стало одновременно яснее ясного дня, и одновременно затуманилось в разуме, ведь слово сделка было как бальзам на душу, предвещание нечто хорошего и прибыльного. То, что нужно для веселой и беззаботной жизни - сотрудничество. Но, витание в догадках и легкая эйфория вновь сменились настороженностью. Вмиг все могли уничтожить лишь условия сделки, а они иногда бывают на редкость гадкими - хуже горькой редьки, хотя, то зависело от существа и его характера, которое предлагало сделку.
Нэй заинтересованно приложил лапу к лицу и поскреб по щеке коготочком. Что вообще твориться в голове у этой пташки? Она о последствиях совсем не задумывалась, даже  у бунтарки будут последствия от таких вот связей, и уж тем более сделок.
А что, одна из самых редких птиц - синяя ара в качестве завлечения - не плохая идея. Если учитывать что в роле завлечения и местной прелести для людей выступал только он, с этой сделкой можно было таких дел наворотить, никто и не догадался бы. Но, делиться безделушками с кем-то? Скребущаяся скупость дала о себе знать, хотя, тридцать процентов - это же совсем не много. К тому же, наверняка много не нужно для Кейт из всего хлама. Чтож...Нэй изобразил из себя задумчивость, хоть и заранее знал ответ, но, нужно же было заинтриговть птицу.
- Хорошо, идет, но за браконьеров не ручаюсь, мы то им совсем не нужны, а вот вы - синеперые - другое дело. В деле нашем главное - быстро смотаться. Умеешь это - можешь не беспокоиться, - игрунка протянул Кейт лапу и самодовольно усмехнулся. - На удачное сотрудничество!